Выставка

«Бумажное видение/цифровая макулатура»
14.04 – 23.05.2021
пн-пт 12.00 – 20.00
Выставка
«Бумажное видение/цифровая макулатура»
14.04 – 23.05.2021
пн-пт 12.00 – 20.00
Концепция выставки
Тема леса сложна в современном искусстве тем, что как и любая другая тема она как будто подразумевает некоторое критическое журналистско-художественное решение: экологический контекст и антропоцен, антропоморфность, романтическая хтоничность, древесина, ландшафтный дизайн, и пейзажный жанр, вот основные нарративы, которые можно было бы вынести на первый план. Но иногда может показаться, что актуальная тема, являться лишь своеобразной «ширмой», за которой может скрываться какой-то другой «лес»?

Для того, чтобы приоткрыть завесу темы леса в современном искусстве, и показать как она функционирует в системе арт-мира, авторы проекта обращаются к теме леса через призму устаревшей метафоры бумаги, материальная сторона которой предполагает определенные коннотативные цепочки: архив или бумажный бюрократический мир «Tabula rasa (метафизический дискурс), практики рисования и различные эстетические традиции, бумажная концептуальная скульптура и т.д

Стандартный А4 с пресс-релизом таким образом может стать объектом исследования в контексте выставки «Бумажное видение/цифровая макулатура».

Вместо того, чтобы делать еще одну выставку на тему леса, авторы выставки, как будто задаются вопросом: «зачем нам нужна тема леса в современном искусстве?»

Куратор Сергей Лоцманов
Художники выставки
Серия «Корни»
Автор: Вероника Рудьева-Рязанцева
Натуралистичные зарисовки корней деревьев, выполненные художницей Вероникой Рудьевой-Рязанцевой, являлись частью большой графической инсталляцией на выставке «Корни», которая состоялась осенью 2020 в Арт-центре Пушкинская 10.

Сиверский край стал на время для художницы местом для творческой рефлексии. Разноцветные рисунки, скомбинированные мозаичным методом, немного сдвигали оптику на Питерской выставке, поэтому бессознательно могут отсылать зрителя к нарративу Советско-Финляндской (Зимней) войны 1983-1940.

Режим наблюдения, подразумевает одно условие: для него необходимо сменить точку зрения с внутренней на внешнюю. Так почему же деревья Вероники выполнены цветными ручками?
Апосематизм, или предостерегающая яркая окраска животных в биологии, сигнализирующая потенциальным хищникам о своем присутствии и несъедобности (наличие в организме яда), даже в том случае, если этот сигнал заведомо ложный, или симультанный. "Война людей против деревьев" – это звучит слишком литературно! Коралловые рыбки имеют очень яркую и оригинальную раскраску, яркий цвет в биологии, это еще и сигнал силы и готовности сражаться за свою территорию, но иногда чрезмерно-яркие рыбки не могут найти себе пару, тогда их яркий окрас начинает блекнуть и тускнеть.

Психологи рекомендуют не носить повседневно слишком яркие расцветки одежды или макияжа! Может ли дерево быть потенциальным «другим» для человека?
Натуралистичные зарисовки корней деревьев, выполненные художницей Вероникой Рудьевой-Рязанцевой, являлись частью большой графической инсталляцией на выставке «Корни», которая состоялась осенью 2020 в Арт-центре Пушкинская 10.

Сиверский край стал на время для художницы местом для творческой рефлексии. Разноцветные рисунки, скомбинированные мозаичным методом, немного сдвигали оптику на Питерской выставке, поэтому бессознательно могут отсылать зрителя к нарративу Советско-Финляндской (Зимней) войны 1983-1940.

Режим наблюдения, подразумевает одно условие: для него необходимо сменить точку зрения с внутренней на внешнюю. Так почему же деревья Вероники выполнены цветными ручками?
Апосематизм, или предостерегающая яркая окраска животных в биологии, сигнализирующая потенциальным хищникам о своем присутствии и несъедобности (наличие в организме яда), даже в том случае, если этот сигнал заведомо ложный, или симультанный. "Война людей против деревьев" – это звучит слишком литературно! Коралловые рыбки имеют очень яркую и оригинальную раскраску, яркий цвет в биологии, это еще и сигнал силы и готовности сражаться за свою территорию, но иногда чрезмерно-яркие рыбки не могут найти себе пару, тогда их яркий окрас начинает блекнуть и тускнеть.

Психологи рекомендуют не носить повседневно слишком яркие расцветки одежды или макияжа! Может ли дерево быть потенциальным «другим» для человека?
Работы
Назад
Серия «Стволы»
Автор: Владимир Дубосарский
Автор, не требующий представления, и, возможно, комментария.

На выставке представлено пять работ: одна очень большая работа «х.,м.» и четыре листа небольшой цветной графики Владимира Дубосарского. Цветовые контрасты в графике с грибами подобраны с профессиональным чувством мастерства и виртуозности, а большая живопись с Окапи в "берёзовой роще" выполнена в плакатной манере.

Известная российская художница объединения «Мира искусств» Остроумова-Лебедева амбициозно выставляла свои акварели в рамах, одновременно настаивая на том, что её акварель, это вовсе да не графика, как считалось в 19 веке, а самая «настоящая живопись».

Аббревиатуру «х.,м.» можно перевести на разговорный язык, как «самое настоящее» (искусство). Но что пытается скрыть эта консервативно-устаревшая претензия. Опытный художник Владимир Дубосарский, в очередной раз достает уже отработанную авангардную проблему «Смерти живописи»?


Но устарела ли эта проблема, или она перешла в новое бессознательное измерение рыночных отношении? Ответ на это вопрос сегодня, лежит в плоскости перехода «х.,м.» в «О/С», и чем чаще будет осуществляться этот переход, тем чаще будут возникать дискуссии, по вопросу о «Смерти живописи». «Смерть живописи» — это авангардная проблема, или модернистская?

Заигрывая с арт-рынком экзотическим пастишем, художник Владимир Дубосарский, "пытается как бы усидеть на двух стульях идентичности", иронизируя не только над самой симулятивной структурой постсоветской идентичности ("Или в Подмосковье роща вдоль пригорка"), но и над самой пастишной эстетикой самого арт-рынка! Смерть автора, это ситуация для дополнительной рефлексии или "дыра в дискурсе"? «Если Бога нет, то все дозволено», цитата приписываемая Достоевскому, или Лакановское «Если Бог есть, то все позволено»?

Для того, что бы ответить на поставленный вопрос необходимо будет заглянуть в будущее. Но вместо этого мы перефразируем крылатую фразу Ф. Джеймисона: "Россия — то, что вы получаете, когда процесс модернизации не завершен и с природой наконец-то покончено”.
Автор, не требующий представления, и, возможно, комментария.

На выставке представлено пять работ: одна очень большая работа «х.,м.» и четыре листа небольшой цветной графики Владимира Дубосарского. Цветовые контрасты в графике с грибами подобраны с профессиональным чувством мастерства и виртуозности, а большая живопись с Окапи в "берёзовой роще" выполнена в плакатной манере.

Известная российская художница объединения «Мира искусств» Остроумова-Лебедева амбициозно выставляла свои акварели в рамах, одновременно настаивая на том, что её акварель, это вовсе да не графика, как считалось в 19 веке, а самая «настоящая живопись».

Аббревиатуру «х.,м.» можно перевести на разговорный язык, как «самое настоящее» (искусство). Но что пытается скрыть эта консервативно-устаревшая претензия. Опытный художник Владимир Дубосарский, в очередной раз достает уже отработанную авангардную проблему «Смерти живописи»?
Но устарела ли эта проблема, или она перешла в новое бессознательное измерение рыночных отношении? Ответ на это вопрос сегодня, лежит в плоскости перехода «х.,м.» в «О/С», и чем чаще будет осуществляться этот переход, тем чаще будут возникать дискуссии, по вопросу о «Смерти живописи». «Смерть живописи» — это авангардная проблема, или модернистская?

Заигрывая с арт-рынком экзотическим пастишем, художник Владимир Дубосарский, "пытается как бы усидеть на двух стульях идентичности", иронизируя не только над самой симулятивной структурой постсоветской идентичности ("Или в Подмосковье роща вдоль пригорка"), но и над самой пастишной эстетикой самого арт-рынка! Смерть автора, это ситуация для дополнительной рефлексии или "дыра в дискурсе"? «Если Бога нет, то все дозволено», цитата приписываемая Достоевскому, или Лакановское «Если Бог есть, то все позволено»?

Для того, что бы ответить на поставленный вопрос необходимо будет заглянуть в будущее. Но вместо этого мы перефразируем крылатую фразу Ф. Джеймисона: "Россия — то, что вы получаете, когда процесс модернизации не завершен и с природой наконец-то покончено”.
Работы
Назад
Серия ярких скетчей, выполненная во время первой волны пандемии у художницы Ирины Кориной на даче, произвела в московском арт-мире определенный резонанс.

Строгие правила и ограничения нанесли ошеломляющий удар по бытию жителей столицы весной 2020 года, и только наличие собственной дачи позволило некоторым акторам из мира культуры пережить весенний кризис, не бросая привычно-любимую работу.
В эпоху корона вируса немного изменилась сама структуру тропа, (консервативно-ностальгический образ «писателя-дачника»). Вместо круглого стола в белом кубе и бутылкой минералки на стеклянном столе, альтернативный чай с самоваром на дачной веранде в гостях у художницы.

Возможно, не будет преувеличением сказать, что дача художницы Ирины Кориной на время первой волны пандемии, стала выполнять функции арт-институции.

Серия ярких скетчей, выполненная во время первой волны пандемии у художницы Ирины Кориной на даче, произвела в московском арт-мире определенный резонанс.

Строгие правила и ограничения нанесли ошеломляющий удар по бытию жителей столицы весной 2020 года, и только наличие собственной дачи позволило некоторым акторам из мира культуры пережить весенний кризис, не бросая привычно-любимую работу.
В эпоху корона вируса немного изменилась сама структуру тропа, (консервативно-ностальгический образ «писателя-дачника»). Вместо круглого стола в белом кубе и бутылкой минералки на стеклянном столе, альтернативный чай с самоваром на дачной веранде в гостях у художницы.

Возможно, не будет преувеличением сказать, что дача художницы Ирины Кориной на время первой волны пандемии, стала выполнять функции арт-институции.
Работы
Назад
Серия «Аллея»
Автор: Александр Повзнер
Монументальная графика Александра Повзнера выполнена гуашью на крафт-бумаге. Такая бумага традиционно пользуется популярностью среди художников для выполнения эскизов или так называемых “картонов” для монументальной живописи.

В данном случае речь идет о готовом, «законченном произведении». Гуашь, традиционно плакатная краска, в сочетании с «фовистко-обобщенным» образом дерева, создают в работе Александра Повзнера эффект амбивалентного чувства. Специфического и часто встречающегося в искусстве (узнавания без узнавания): перед нами и не плакат и не дерево, и не просто огромный эскиз!

Психоаналитическое понятие “Другого” или “другого”, также очень важно в дискурсе современного искусства. Но кто это, “другой” или “Другой”, ответ на этот вопрос всегда должен дать зритель или Зритель!
От этого будет зависеть «смерть автора» в прошлом, которая присутствует в настоящем, как вопрос, который он задает в будущее.

Попытка загуглить неуклюжую интерпретацию «фовистский стиль» неожиданно обернулась программным исправлением на «фашистский стиль». Современное искусство традиционно упрекают в некой «символической дикости».

Здесь будет уместно вспомнить сложно-простой вопрос от Мишеля Фуко «…кто говорит?», который мы интерпретируем так: «может ли произведение искусства быть субъектом?».

Образ дерева априори должен быть сломан, не так ли?

Монументальная графика Александра Повзнера выполнена гуашью на крафт-бумаге. Такая бумага традиционно пользуется популярностью среди художников для выполнения эскизов или так называемых “картонов” для монументальной живописи.

В данном случае речь идет о готовом, «законченном произведении». Гуашь, традиционно плакатная краска, в сочетании с «фовистко-обобщенным» образом дерева, создают в работе Александра Повзнера эффект амбивалентного чувства. Специфического и часто встречающегося в искусстве (узнавания без узнавания): перед нами и не плакат и не дерево, и не просто огромный эскиз!

Психоаналитическое понятие “Другого” или “другого”, также очень важно в дискурсе современного искусства. Но кто это, “другой” или “Другой”, ответ на этот вопрос всегда должен дать зритель или Зритель!
От этого будет зависеть «смерть автора» в прошлом, которая присутствует в настоящем, как вопрос, который он задает в будущее.

Попытка загуглить неуклюжую интерпретацию «фовистский стиль» неожиданно обернулась программным исправлением на «фашистский стиль». Современное искусство традиционно упрекают в некой «символической дикости».

Здесь будет уместно вспомнить сложно-простой вопрос от Мишеля Фуко «…кто говорит?», который мы интерпретируем так: «может ли произведение искусства быть субъектом?».

Образ дерева априори должен быть сломан, не так ли?
Работы
Назад
Серия «Танцы на свежем воздухе»
Автор: Наташа Данберг
Современная фотография, как медиум, в современном искусстве “подвисла” в семиотическом зазоре восприятия репрезентации знака образа.

Развивая классический тезис Маршалла Маклюэна “The medium is the message”, авторка может сказать нечто большее в фотографии, помимо самой коммуникативной функции этого медиума.

В кинематографе такая проблема часто обнажается в нарративе, можно вспомнить комично-известную сцену фехтования из кинокартин а-ля “Мушкетёры” (излюбленный сюжет для пародирования). Заблуждением будет считать, что подобные сцены режиссеры использовали лишь для насыщения фильмов литературными диалогами. Скорее, именно благодаря этим диалогам, сцена фехтования приобретает гипнотическую ауру. А значит, она становиться видимой как сцена. Даже если вместо классического диалога подставить аудиозапись новостной ленты, визуальный эффект от этого только усилится.

В фотографиях Наташи Данберг мы видим немного антропоморфные объекты, напоминающие произведения современного искусства в пространстве белого куба. Но важны не сами эти объекты, а то, что их фото-образы напечатаны на хлопковой бумаге.
В мире цифровой коммуникации есть два способа репрезентации материальности. Первый - это речевой (вербальный). Он всегда встроен в автоматические алгоритмы через оптику оптического бессознательного.

В этом случае актор речи в момент своего перформативного высказывания будет считываться через визуально-консьюмеристские культурные коды. То есть индивид высказывания станет на время «видимым» в коммуникативном потоке. Например, вопрос: «Прилично ли приходить на выставку современного искусства в одежде с низким качеством хлопка или заменителем хлопка?» - содержит в себе такой оптический код.

Есть и другой способ передачи материального в контексте коммуникации оптических медиа. Он подразумевает рефлексию и самого медиума, и субъекта, встроенного в это медиум.

Художница Наташа Данберг как бы показывает зрителю, как он смотрит на произведение искусства, ведь выставку можно посмотреть и виртуально!


Современная фотография, как медиум, в современном искусстве “подвисла” в семиотическом зазоре восприятия репрезентации знака образа.

Развивая классический тезис Маршалла Маклюэна “The medium is the message”, авторка может сказать нечто большее в фотографии, помимо самой коммуникативной функции этого медиума.

В кинематографе такая проблема часто обнажается в нарративе, можно вспомнить комично-известную сцену фехтования из кинокартин а-ля “Мушкетёры” (излюбленный сюжет для пародирования). Заблуждением будет считать, что подобные сцены режиссеры использовали лишь для насыщения фильмов литературными диалогами. Скорее, именно благодаря этим диалогам, сцена фехтования приобретает гипнотическую ауру. А значит, она становиться видимой как сцена. Даже если вместо классического диалога подставить аудиозапись новостной ленты, визуальный эффект от этого только усилится.

В фотографиях Наташи Данберг мы видим немного антропоморфные объекты, напоминающие произведения современного искусства в пространстве белого куба. Но важны не сами эти объекты, а то, что их фото-образы напечатаны на хлопковой бумаге.
В мире цифровой коммуникации есть два способа репрезентации материальности. Первый - это речевой (вербальный). Он всегда встроен в автоматические алгоритмы через оптику оптического бессознательного.

В этом случае актор речи в момент своего перформативного высказывания будет считываться через визуально-консьюмеристские культурные коды. То есть индивид высказывания станет на время «видимым» в коммуникативном потоке. Например, вопрос: «Прилично ли приходить на выставку современного искусства в одежде с низким качеством хлопка или заменителем хлопка?» - содержит в себе такой оптический код.

Есть и другой способ передачи материального в контексте коммуникации оптических медиа. Он подразумевает рефлексию и самого медиума, и субъекта, встроенного в это медиум.

Художница Наташа Данберг как бы показывает зрителю, как он смотрит на произведение искусства, ведь выставку можно посмотреть и виртуально!
Работы
Назад
Абстрактно-фигуративные цветные образы Петра Кирюши, выполненные с фотографии, обманчиво отсылают нас к образу леса.

В абстрактной традиции есть свои законы, отличные от законов традиционной практики рисования и живописания. Обратите внимание на вертикальный формат и ритм бумажной поверхности. Такая репрезентация образа, минуя метафорически-созерцательный туман, указывает на телесное присутствие зрителя в пространстве галереи, в режиме “видения здесь и сейчас”.

Здесь и сейчас мы (зрители) обычно делаем вертикальные селфи на фоне произведении художника. Ведь обращаясь к самому себе абстрактный образ обращается за пределы себя.
Но рисунки Петра Кирюши, это не «чистая» абстракция! Язык, который развивает художник часто отсылает зрителя/зрительницу к миметическим референциям.

Почему так?
Современное искусство – это одна из подсистем в глобально-коммуникативной системе. Коммуникативная дифференциация этой подсистемы от других подсистем осуществляется в плоскости функционального кода.

Современное искусство – это определенная коммуникативная среда, поэтому полуабстрактные образы Петра Кирюши как бы говорят следующее: «Взгляд современного зрителя способен смотреть на классическую живопись сегодня как на абстрактную картину. То есть следовать риторике означающего. Но такую способность современный субъект приобрел не сразу, как ему может показаться.
Такой взгляд был сконструирован еще художниками утопических проектов эпохи модернизма.»

Современному зрителю/зрительнице часто сложно прийти к такой рефлексии, ведь цель функционалистской эстетики, заключается в том, чтобы растворить автономию и специфичность искусства, в самой практике создание среды. В функционалистской системе важно не само искусство, а функция, которую оно выполняет...

Абстрактно-фигуративные цветные образы Петра Кирюши, выполненные с фотографии, обманчиво отсылают нас к образу леса.

В абстрактной традиции есть свои законы, отличные от законов традиционной практики рисования и живописания. Обратите внимание на вертикальный формат и ритм бумажной поверхности. Такая репрезентация образа, минуя метафорически-созерцательный туман, указывает на телесное присутствие зрителя в пространстве галереи, в режиме “видения здесь и сейчас”.

Здесь и сейчас мы (зрители) обычно делаем вертикальные селфи на фоне произведении художника. Ведь обращаясь к самому себе абстрактный образ обращается за пределы себя.
Но рисунки Петра Кирюши, это не «чистая» абстракция! Язык, который развивает художник часто отсылает зрителя/зрительницу к миметическим референциям.

Почему так?
Современное искусство – это одна из подсистем в глобально-коммуникативной системе. Коммуникативная дифференциация этой подсистемы от других подсистем осуществляется в плоскости функционального кода.

Современное искусство – это определенная коммуникативная среда, поэтому полуабстрактные образы Петра Кирюши как бы говорят следующее: «Взгляд современного зрителя способен смотреть на классическую живопись сегодня как на абстрактную картину. То есть следовать риторике означающего. Но такую способность современный субъект приобрел не сразу, как ему может показаться.
Такой взгляд был сконструирован еще художниками утопических проектов эпохи модернизма.»

Современному зрителю/зрительнице часто сложно прийти к такой рефлексии, ведь цель функционалистской эстетики, заключается в том, чтобы растворить автономию и специфичность искусства, в самой практике создание среды. В функционалистской системе важно не само искусство, а функция, которую оно выполняет...
Работы
Назад
Серия «Четыре прыжка»
Автор: Хаим Сокол
Художник Хаим Сокол узнаваем в своем стиле, его никогда не перепутаешь с другим/другой автором/авторкой.

На выставке представлена его новая серия рисунков «Четыре прыжка».

Стоп!

А почему именно рисунков, а не графики. И где, вообще, проходит граница между рисунком и графикой?

Существуют разные традиции понимания этой проблемы. Традиционно графикой считался отпечатанный с оригинала оттиск. Основным свойством графики была ее тиражируемость. Но в ситуации современного искусства, эта граница стала практически неактуальной.

Свою знаменитую книгу «Слова и Вещи» М. Фуко начинает с известной цитаты из одного произведения аргентинского писателе Борхеса некоей китайской средневековой энциклопедии, в которой говориться, что: "животные подразделяются на:
а) принадлежащих Императору;
б) бальзамированных;
в) прирученных;
г) молочных поросят;
д) сирен;
е) сказочных;
ж) бродячих собак;
з) включенных в настоящую классификацию;
и) буйствующих, как в безумии;
к) неисчислимых;
л) нарисованных очень тонкой кисточкой из верблюжьей шерсти;
м) и прочих;
п) только что разбивших кувшин;
о) издалека кажущихся мухами".

Все искусство Хаима Сокола можно представить как своеобразную авторскую «Энциклопедию о Свободе», в которую художник старательно и методично записывает «свои новые определения Свободы». Эти «определения» подразумевают различные режимы говорения, а иногда и молчания или лакановского запинания речи, случающегося в координационной точке запинки. Между причиной и тем, что она затрагивает (рисунок, графика или артефакт).

Какой тип взгляда подразумевают перечисленные нами категории описания?

Как в ситуации, когда мы едем в поезде, сидя спиной относительно движения состава: большая часть индивидов уже привыкла к такой посадке. Но представьте себе такую, же ситуацию в «салоне» самолета! Речь не идет о футуристических увлечениях скоростью, современный «футуризм» апеллирует скорее к категориям безопасности (метонимия) и свободы (метафора) и связанными с этими категориями противоречиями.

Так почему же все-таки «Четыре прыжка» и есть ли в квадрате Малевича углы или он является «многогранным», метафорическим образом?
Художник Хаим Сокол узнаваем в своем стиле, его никогда не перепутаешь с другим/другой автором/авторкой.

На выставке представлена его новая серия рисунков «Четыре прыжка».

Стоп!

А почему именно рисунков, а не графики. И где, вообще, проходит граница между рисунком и графикой?

Существуют разные традиции понимания этой проблемы. Традиционно графикой считался отпечатанный с оригинала оттиск. Основным свойством графики была ее тиражируемость. Но в ситуации современного искусства, эта граница стала практически неактуальной.

Свою знаменитую книгу «Слова и Вещи» М. Фуко начинает с известной цитаты из одного произведения аргентинского писателе Борхеса некоей китайской средневековой энциклопедии, в которой говориться, что: "животные подразделяются на:
а) принадлежащих Императору;
б) бальзамированных;
в) прирученных;
г) молочных поросят;
д) сирен;
е) сказочных;
ж) бродячих собак;
з) включенных в настоящую классификацию;
и) буйствующих, как в безумии;
к) неисчислимых;
л) нарисованных очень тонкой кисточкой из верблюжьей шерсти;
м) и прочих;
п) только что разбивших кувшин;
о) издалека кажущихся мухами".

Все искусство Хаима Сокола можно представить как своеобразную авторскую «Энциклопедию о Свободе», в которую художник старательно и методично записывает «свои новые определения Свободы». Эти «определения» подразумевают различные режимы говорения, а иногда и молчания или лакановского запинания речи, случающегося в координационной точке запинки. Между причиной и тем, что она затрагивает (рисунок, графика или артефакт).

Какой тип взгляда подразумевают перечисленные нами категории описания?

Как в ситуации, когда мы едем в поезде, сидя спиной относительно движения состава: большая часть индивидов уже привыкла к такой посадке. Но представьте себе такую, же ситуацию в «салоне» самолета! Речь не идет о футуристических увлечениях скоростью, современный «футуризм» апеллирует скорее к категориям безопасности (метонимия) и свободы (метафора) и связанными с этими категориями противоречиями.

Так почему же все-таки «Четыре прыжка» и есть ли в квадрате Малевича углы или он является «многогранным», метафорическим образом?
Работы
Назад
Серия «Цветы Байкала»
Автор: Александра Бадашкеева
Большой графический лист художницы Александры Бадашкеевой, выполненный в реалистическо-иллюстративном стиле, как будто смотрит на зрителя сквозь картинную призму природы Байкальского края.

На работе можно увидеть специфические цветы, которые растут в прибрежных лесах легендарного на весь мир озера, известного своей уникальностью и хранящего в себе много неизведанного. Но и сама техника рисования хранит в себе множество секретов и стилистических экспериментов, известных только самой авторке!

Не засушливая точность рисунка и филигранная тонкость цветных линий создают эффект ускользающего бинокулярного зрения человека, недоступного (пока) для мира технологии.
В зале есть еще один небольшой вертикальный лист Александры на ту же тему. Но в этой работе цветы и растения уже подписаны, правда, есть один момент: подписи выполнены на бурятском языке.

В экспозиции так же присутствует книжка бабушки художницы Сэсэг (с бурятского «прекрасный цветок»), в которую она собрала и записала на бурятский язык, различные фольклорные бурятские, старинные песни, и рассказы.
Уникальные цветы, растущие в Бурятских лесах, подписанные на незнакомом для зрителя языке, раскрываются в работах Александры мифологическими образами, нераспознаваемыми культурными кодами. На выставке они становятся красивой метафорой самого феномена современного искусства.
Большой графический лист художницы Александры Бадашкеевой, выполненный в реалистическо-иллюстративном стиле, как будто смотрит на зрителя сквозь картинную призму природы Байкальского края.

На работе можно увидеть специфические цветы, которые растут в прибрежных лесах легендарного на весь мир озера, известного своей уникальностью и хранящего в себе много неизведанного. Но и сама техника рисования хранит в себе множество секретов и стилистических экспериментов, известных только самой авторке!

Не засушливая точность рисунка и филигранная тонкость цветных линий создают эффект ускользающего бинокулярного зрения человека, недоступного (пока) для мира технологии.
В зале есть еще один небольшой вертикальный лист Александры на ту же тему. Но в этой работе цветы и растения уже подписаны, правда, есть один момент: подписи выполнены на бурятском языке.

В экспозиции так же присутствует книжка бабушки художницы Сэсэг (с бурятского «прекрасный цветок»), в которую она собрала и записала на бурятский язык, различные фольклорные бурятские, старинные песни, и рассказы.
Уникальные цветы, растущие в Бурятских лесах, подписанные на незнакомом для зрителя языке, раскрываются в работах Александры мифологическими образами, нераспознаваемыми культурными кодами. На выставке они становятся красивой метафорой самого феномена современного искусства.
Работы
Назад
Образ акварельно-пастельного летающего пакета художника Александра Погоржельского отсылает нас к кинематографу (“Красота по…”).

Но дело, разумеется, не в самой красоте, а в коммодификационной функции которую она выполняет в цифровом обществе.

Природа любого товарного объекта сегодня медийная, поэтому любая репрезентация пакета; застрявшего на дереве или плавающего в луже, будет порождать в воображении зрителя видео ассоциации.

Коммодификация - довольно сложное социологическое понятие, но мы попытаемся, в контексте нашей выставки, дать собственную версию определения опираясь на архивные данные – в 2009 году в газете “The Art Newspaper Russia” вышла статья Софьи Багдасаровой с громким заголовком: «Суд оштрафовал немца, который пытался продать выброшенные Герхардом Рихтером эскизы».

Консервативная критика нередко «бросается», в сторону современного искусства, сравнивая инсталляции с кучей мусора! Но, как говорил Борис Гройс, мусор тоже имеет собственное очарование!

Образ акварельно-пастельного летающего пакета художника Александра Погоржельского отсылает нас к кинематографу (“Красота по…”).

Но дело, разумеется, не в самой красоте, а в коммодификационной функции которую она выполняет в цифровом обществе.

Природа любого товарного объекта сегодня медийная, поэтому любая репрезентация пакета; застрявшего на дереве или плавающего в луже, будет порождать в воображении зрителя видео ассоциации.
Коммодификация - довольно сложное социологическое понятие, но мы попытаемся, в контексте нашей выставки, дать собственную версию определения опираясь на архивные данные – в 2009 году в газете “The Art Newspaper Russia” вышла статья Софьи Багдасаровой с громким заголовком: «Суд оштрафовал немца, который пытался продать выброшенные Герхардом Рихтером эскизы».

Консервативная критика нередко «бросается», в сторону современного искусства, сравнивая инсталляции с кучей мусора! Но, как говорил Борис Гройс, мусор тоже имеет собственное очарование!
Работы
Назад
Серия «Ёлки палки»
Автор: Сергей Лоцманов
Геометрические елки-пирамиды художника Сергея Лоцманова отсылают в мир знаков и референции (детские рисунки, дорожные знаки, структура или виртуальная реальность)

В тоже время чёрно-белая тушь в технике «по сырому» создает кинематографическую, или даже фото-архивную ауру.

Но что это за «фотографии» или кадры какого «фильма» перед зрителем, и какая идентичность скрывается в этих хвойных пейзажах?
Геометрические елки-пирамиды художника Сергея Лоцманова отсылают в мир знаков и референции (детские рисунки, дорожные знаки, структура или виртуальная реальность)

В тоже время чёрно-белая тушь в технике «по сырому» создает кинематографическую, или даже фото-архивную ауру.

Но что это за «фотографии» или кадры какого «фильма» перед зрителем, и какая идентичность скрывается в этих хвойных пейзажах?
Работы
Назад
Серия «Золушка»
Автор: Иван Горшков
Сюжет большого холста художника Ивана Горшкова заимствован с сайта 3D порно-комиксов.

Фея дарит Золушке платье: «Но все совершенно бесчеловечно», - говорит нам автор.

Традиционно формой репрезентации сказки была бумажная книга с иллюстрациями.

В работе Ивана Горшкова раскол аналогового и цифрового сигнала проходит в точке подмены материала. Вместо привычной иллюстрации на бумаге - большой “х./м.”, написанный в экспрессивной манере с цифрового 3D образа.
Масляная краска до сегодняшнего дня остается самой сложной и возможно самым «сексуальным» материалом. Работа с масляной краской предоставляет художнику такой спектр текстурно-фактурных вариации и возможностей который не доступен с другими материалами.

Недаром художник Микеланджело Буонарроти считал масляную краску «краской для ленивых и женщин». Почему Микеланджело так сказал? Возможно потому, что именно масляная краска - самый короткий путь к экспрессивной живописи?

Сюжет большого холста художника Ивана Горшкова заимствован с сайта 3D порно-комиксов.

Фея дарит Золушке платье: «Но все совершенно бесчеловечно», - говорит нам автор.

Традиционно формой репрезентации сказки была бумажная книга с иллюстрациями.

В работе Ивана Горшкова раскол аналогового и цифрового сигнала проходит в точке подмены материала. Вместо привычной иллюстрации на бумаге - большой “х./м.”, написанный в экспрессивной манере с цифрового 3D образа.
Масляная краска до сегодняшнего дня остается самой сложной и возможно самым «сексуальным» материалом. Работа с масляной краской предоставляет художнику такой спектр текстурно-фактурных вариации и возможностей который не доступен с другими материалами.

Недаром художник Микеланджело Буонарроти считал масляную краску «краской для ленивых и женщин». Почему Микеланджело так сказал? Возможно потому, что именно масляная краска - самый короткий путь к экспрессивной живописи?
Работы
Назад
Серия «Красная шапочка»
Автор: Александр Виноградов
отсылает нас к традиции пленэрной живописи.

Лилово- розовая тень садовой тропинки служит дополнительным цветом к изобилию оттенков зеленого. Но что нового именитый художник добавил к пост- импрессионистской традиции?

Чтобы ответить на этот вопрос, нужно перевести его в другую плоскость.
Можно ли сказать, что "Русский импрессионизм" был проектом (прожектом), как и "современное искусство" (Contemporary art)?

"Пленэрный этюд" Виноградова как бы сквозь толщу времени смотрит на нас через символическую призму: из воображаемого прошлого в воображаемое будущее.
отсылает нас к традиции пленэрной живописи.

Лилово- розовая тень садовой тропинки служит дополнительным цветом к изобилию оттенков зеленого. Но что нового именитый художник добавил к пост- импрессионистской традиции?

Чтобы ответить на этот вопрос, нужно перевести его в другую плоскость.
Можно ли сказать, что "Русский импрессионизм" был проектом (прожектом), как и "современное искусство" (Contemporary art)?

"Пленэрный этюд" Виноградова как бы сквозь толщу времени смотрит на нас через символическую призму: из воображаемого прошлого в воображаемое будущее.
Работы
Назад
Бронзовые грибы Сергея Катрана – это вторая серия работ на выставке, выполненная на тему «отдельного царства» (грибов).

Фрейдистская форма гриба не находит отображения в литьевой форме автора. Перед нами полуабстрактная композиция или может быть даже конструкция, которая своим материальным воплощением напоминает: «гантельные блины», декоративные элементы городского ландшафта (канализационные люки), автошины брутального транспорта или может быть декоративные парковочные барьеры.

В отличие от нарисованных грибов Владимира Дубосарского, 3D форма грибной шляпки Катрана больше походят на древесные грибы.

Древесные грибы непригодны для употребления в пищу, но они притягивают взгляд своей сюрреалистичной формой, так что сложно пройти мимо. В детстве, заметив такой гриб, растущий где-нибудь в парке, сложно было удержаться, и не пнуть его ногой.
Удовольствие от полученного зрелища разлетающихся во все стороны ошмётков гриба, может привести в восторг не только маленького субъекта!

Очень сложно созерцать грибы, потому что их заколдовано-хтоническая форма все время переносит нас из мира повседневного культурного кода в бессознательное измерение языка или табу.

Что делают бронзовые грибы на «выставке про бумаги»? «Бронза — это антипод бумаги!», - отвечает с легкостью зритель. Но в мире цифровой культуры “табу” - это всего лишь код, увеличивающий или уменьшающий символическую стоимость товара.

Возможно, в данном контексте будет уместно также вспомнить скандально известную работу художника Маурицио Каттелана и его приклеенный скотчем банан. Мир семиокапитализма полон гибридных объектов; банан/гриб, бумага/бронза.
Бронзовые грибы Сергея Катрана – это вторая серия работ на выставке, выполненная на тему «отдельного царства» (грибов).

Фрейдистская форма гриба не находит отображения в литьевой форме автора. Перед нами полуабстрактная композиция или может быть даже конструкция, которая своим материальным воплощением напоминает: «гантельные блины», декоративные элементы городского ландшафта (канализационные люки), автошины брутального транспорта или может быть декоративные парковочные барьеры.

В отличие от нарисованных грибов Владимира Дубосарского, 3D форма грибной шляпки Катрана больше походят на древесные грибы.

Древесные грибы непригодны для употребления в пищу, но они притягивают взгляд своей сюрреалистичной формой, так что сложно пройти мимо. В детстве, заметив такой гриб, растущий где-нибудь в парке, сложно было удержаться, и не пнуть его ногой.
Удовольствие от полученного зрелища разлетающихся во все стороны ошмётков гриба, может привести в восторг не только маленького субъекта!

Очень сложно созерцать грибы, потому что их заколдовано-хтоническая форма все время переносит нас из мира повседневного культурного кода в бессознательное измерение языка или табу.

Что делают бронзовые грибы на «выставке про бумаги»? «Бронза — это антипод бумаги!», - отвечает с легкостью зритель. Но в мире цифровой культуры “табу” - это всего лишь код, увеличивающий или уменьшающий символическую стоимость товара.

Возможно, в данном контексте будет уместно также вспомнить скандально известную работу художника Маурицио Каттелана и его приклеенный скотчем банан. Мир семиокапитализма полон гибридных объектов; банан/гриб, бумага/бронза.
Работы
Назад
In-art.ru - онлайн портал о современном российском искусстве
Проект был создан Ксенией Подойницыной в 2016 году, чтобы помочь сориентироваться на рынке современного искусства:

  • Понять, кто считается современным художником
  • Сколько стоят работы и почему
  • Как меняется цена на работы
  • Каков объём рынка и от чего зависит его развитие.

УЗНАТЬ ПОДРОБНЕЕ О ПРОЕКТЕ
Основные направления развития InArt:
  • 1
    Выставочные проекты художников из базы InArt, отражающие современное состояние окружающего мира, и направленные на изучение поля современного искусства, и поддержку некоммерческих кураторских проектов.
  • 2
    Программа поддержки художников с возможностью получить не только средства и площадку для реализации проектов, но и уникальные знания о профессиональной сфере.
  • 3
    Проведение эксклюзивных мероприятий, расширяющих представление о современном российском искусстве: перфомансы, встречи с художниками, закрытые показы, для участников программы InArt Club.
На сегодняшний день InArt включает:
Базу данных (1500 имен художников)
Аналитические обзоры
Рейтинги
Индекс ликвидности
Программу по поддержке художников
Качественную подборку работ российских художников
Загляни к нам
Основной сайт проекта InArt
Тематические подборки работ из галереи InArt.
Галерея современного искусства на Винзаводе
Аналитические обзоры, рейтинг и индекс ликвидности
Какие есть игроки арт-рынка и инструменты. Чем именно они могут помочь художнику.
Контакты
InArt работает пн-пт | 12:00-20:00

105120, Москва, 4-й Сыромятнический переулок, д. 1/8с6, 6 подъезд (ЦСИ Винзавод)

8-800-511-01-85
inart@in-art.ru
Остались вопросы? Напиши нам.
Нажимая на кнопку, вы даете согласие на обработку персональных данных и соглашаетесь c политикой конфиденциальности
Click to order